Слишком жаркий Кипр [СИ] - Евгений Сартинов

— В чем это видно?

— Две пули в затылок, и отсутствие каких либо других следов. Слушай, Аркадий, у тебя должно быть что-то, вроде досье на местные преступления?

— На все? Это слишком много.

— Нет, мне кражи кошельков и барсеток не нужны. Меня интересуют самые громкие дела, загадочные смерти крупных деятелей, нераскрытые преступления с использованием киллеров. Есть такие?

Харымов согласился.

— Ну, есть, и что?

— Ты можешь мне его дать?

Харымов пожал плечами.

— Конечно. Только это все у меня в электронном виде.

— Ладно, пойдет и так. Где открыть все это я найду.

— А, ну, тогда все нормально. Бери, не жалко.

Харымов развернул кресло, поколдовал в своем ноутбуке, и через пару минут вручил Юрию диск с записью.

— Вот. Тут все заказные убийства за последние пять лет. Подробненько, с фотографиями, со всеми возможными версиями.

— Благодарю вас, Аркадий. Просто не знаю, как вас и благодарить. До встречи.

— Дай бог, на этом свете, — слегка неудачно пошутил редактор.

После этого Астафьев поехал в порт. Обстановка у "Золотого якоря" была все столь же безотрадна, было и одно изменение, в виде смертельно пьяного, заросшего густой щетиной морячка, пытающегося по стенке подняться в вертикальное положение. При этом он явно матерился на каком-то языке, не то испанском, не то португальском. Покосившись на его потуги, Юрий сбежал вниз по ступенькам. Внутри все было все так же, даже тот же бармен с одесскими корнями скучал за стойкой. Астафьев весело попроветствовал его: — Привет, Яша.

— Мы с вами знакомы? — удивился бармен.

— А как же, и уже давно. Абрам Моисеевич у себя?

— Скорее всего да, чем нет.

— Тогда мне нужно его увидеть.

— Вы с ними уже знакомы?

— Скорее да, чем нет. Скажите, — тут он наклонился, поманил пальцем ухо бармена, — скажи ему, что я у него недавно покупал волыну, и после этого устроил тут пальбу.

Бармен сделал большие глаза, и развел руками.

— Боже мой, и после того скандала вы посмели вернуться сюда обратно?

— А то!? Мне здесь понравилось. Я хочу сделать вашему хозяину еще один приличный заказ.

Бармен пару минут говорил по внутреннему телефону, при этом в ход шли не только голос, но и руки, плечи, и даже затылок одессита, настолько выразительно морщинилась его круглая плешь.

— Хорошо, вас примут, — сказал он, вернувшись к Юрию. — Найдите в себе силы проследовать до третьей двери.

За третьей дверью его уже ждали все те же действующие лица: желеобразный Абрам Моисеевич, тыкающий вилкой в явно кашированую курицу, и стоящий за его спиной могучий вышибала в кожаном прикиде. Увидев Астафьева, они дружно удивились.

— Вы кто? — спросил хозяин бара.

— Ваш старый знакомый, — ответил Юрий. Чтобы напомнить о себе, он утробно прорычал, как в прошлый раз: — Стоять, где стоишь! Не люблю, когда сзади стоят.

Это было во время, ибо вышибала снова сделал попытку переместиться за его спину.

— А-а! — понял Абрам Моисеевич. — Вы сменили свои перышки?

— Да, пришлось сменить имидж.

— Вообще, у меня к вам претензии, дорогой товарищ. Мы не договаривались, что вы будете пробовать свой товар у нас в зале.

Юрий развел руками.

— Зато у меня претензий нет. Машина работает как часы. Я уже пару раз с помощью вашей «Берты» разминулся с костлявой. Но сейчас у меня заказ более крупный. Мне срочно нужен пулемет.

Круглые глаза еврея стали в два раза больше.

— Вы что, хотите тут устроить небольшую Октябрьскую революцию?

— Нет, для революции нужна «Аврора», или, хотя бы, ее шестидюймовка. Мне нужен обыкновенный пулемет Калашникова, с полным, квадратным таким, магазином патронов.

Работники военно-пищевой промышленности переглянулись между собой.

— Но это будет стоить дорого, — сказал Абрам Моисеевич.

— Сколько? — спросил Юрий.

Цифра, которую запросил хитрый еврей, еще вчера вызвала бы у Астафьева приступ удушья. Но в этот раз он даже не моргнул. За ним стояла вся золотая империя Олега Батова.

— Хорошо, — согласился Юрий, — нет проблем.

— Наличными, — напомнил еврей.

— Только товар мне нужен будет завтра днем, — поправил Юрий.

Абрам Моисеевич покосился на своего подельника, и тот слегка кивнул головой.

— Ладушки. Приезжайте завтра, в два дня. Деньги как обычно, наличными. Только прошу вас, не пробуйте его тут, у нас.

— Хорошо, только тогда и я попрошу у вас, чтобы пулемет был действующий. А то в следующий раз я приеду за гранатометом, и уже опробую его не выходя из этого кабинета.

— Гарантия два года, — вышибала торжественно поднял вверх руку. — Я лично гарантирую.

Астафьев вовремя покинул бар. Два щуплых паренька лет семнадцати африканской наружности пытались взломать дверь его «Джипа». Юрий сквозь зубы чертыхнулся, и, подбежав, успел дать по тощей заднице одного из черных тинэйджеров хорошего пенделя. Озабоченно осмотрев покарябанную дверь, он уже хотел сесть в машину, когда вдруг другая мысль пришла ему в голову. Он как был, в своей голубой ветровке и джинсах, лег на не очень чистый асфальт, и осмотрел днище. На нем ничего не было, и Астафьев, отряхнувшись, с облегчением уселся за руль машины.

— Так и психом стать можно, — пробормотал он себе под нос.

Через двадцать минут он был у ворот виллы нефтяного короля. Там все было уже по военному времени. У ворот стояли два телохранителя, еще двое возились по углам забора, ставя дополнительные телекамеры.

Юрий поднялся по ступеням в саму виллу, с некоторым трудом нашел комнату, в которой располагался штаб Зверева. В этом ему помог все тот же улыбчивый дворецкий с манерами гебиста.

— Это на первом этаже, третья дверь налево.

— Спасибо, — сказал Юрий, а потом остановился, и спросил: — Кстати, а как вас зовут?

— Николай Петрович.

— А меня Юрий Андреевич.

Они пожали друг другу руки, и Астафьев побежал дальше.

В кабинете у Зверева был человек, который был сейчас нужен Юрию, Мишка Юдин. После того, как Зверев понял возможности Мишки, он просто присвоил его себе, отправив в отставку собственного программиста, как раз "во время" подхватившего желтуху, и срочно отбывшего на родину.

— Мишка, распечатай мне это, — велел Юрий, кидая тому диск. Тот не очень вежливо засопел.

— Некогда мне. Мне Александр Викторович столько работы надавал, — попробовал отбрехаться Юдин.

Астафьев возмутился.

— Так, Михаил! Ты, кажется, не хочешь, чтобы я спасал твою Светку?

— Почему? — опешил Мишка.

— По кочану! — Юрий отвесил хакеру подзатыльник, и тот торопливо вставил его диск в дисковод. Чуть повозившись с клавиатурой, он хмыкнул, и объявил: — А диск то не открывается.

— Как это? Почему? — не понял Юрий.

— Счас посмотрим, — Юдин еще повозился с клавиатурой, а потом заявил: — Информация тут есть. Только тот, кто ее вам дал, не снял с нее пароль.

Астафьев был очень разочарован. Он слишком много ожидал от этого диска.

— Сейчас мы это исправим, — сказал Астафьев.

Он попробовал дозвониться до Харымова, но хитроумный редактор упорно не отзывался. Чертыхнувшись, Астафьев снова обратился к Мишке.

— Ты вскрыть его сможешь без пароля?

— Попробуем. Как его зовут?

— Кого? — не понял Юрий.

— Хозяина диска.

— Харымов, Аркадий.

— Чем занимается?

— Редактор. Журналист.

Расспрашивая все это, Мишка продолжал стучать по клавиатуре, причем пальцы у него работали ничуть не хуже, чем, у пианиста Рихтера в его лучшие годы.

— Что тут может быть? — продолжал допрашивать он.

— Досье.

— Еще?

Астафьев задумался.

— Киллер.

— Еще?

— Заказуха.

Простучав это слово, Мишка радостно засмеялся.

— Есть! Готово! Нет у наших людей фантазии, нет. Все в пределах полутора десятков слов.

Теперь и Астафьев приник к экрану.

— Солидное досье, — заметил Михаил. — Сорок две страницы. Печатать?

— А как же.

— Тут и фотографии даже есть.

— Давай, печатай мне все!

Уже с готовой распечаткой в руках Астафьев поднялся наверх, на второй этаж. Женщин он застал в обширной гостиной. Юлька и Елена занимались тем, что прикидывали, как им перешить новое платье с учетом настоящих порезов, кроме того, вокруг них кружилась разбитная визажистка, Оксана, беспрерывно тараторившая на смеси хохляцкого с французским. Все трое при этом были в минимуме одежды, причем у Батовой этот минимум был стопроцентный. Но, уж кого-кого, а Астафьева она стесняться не собиралась.

— Ба, Юрик! — восхитилась она. — Заходи. Хоть один живой мужчина будет в нашем монастыре.

— А что, у нас тут есть и неживые мужчины? — спросила, с нервным смешком Елена.

К удивлению Юрия, в комнате была еще одна женщина, Инна Воскресенская. В этот раз она была в простом, стального цвета шелком халатике, и, сидя в сторонке, на диване, пила кофе.